Первый российский пароход построен на заводе Берда
На вопрос «Как дела?» петербургские острословы XIX века отвечали: «Как у Берда. Только труба пониже да дым пожиже». Удачливый предприниматель Чарльз Берд основал первый в России литейно-механический завод, развивал судоходство по Неве, получил исключительную привилегию на постройку и эксплуатацию паровых судов в России.
В 1786 году двадцатилетний Чарльз Берд прибыл в Россию в числе 10 механиков и металлургов, выписанных Екатериной II из Англии.
Он несколько лет проработал на Александровском литейно-пушечном заводе в Петрозаводске и в Кронштадте, после чего вступил в товарищество со своим соотечественником — петербургским заводчиком Францем Морганом, который основал свое дело по соседству с верфью на Галерном острове. После смерти компаньона Берд стал хозяином завода. Незначительное прежде производство он развил в серьезный бизнес, построив рядом с заводом лесопильный завод, паровую мукомольню, корабельную верфь. Через 4 года завод располагал четырьмя каменными корпусами.
Завод Берда выпускал как предметы хозяйственного и бытового назначения, так и оборудование для промышленности, а впоследствии — корабли и паровые машины. Постепенно он стал крупнейшим предприятием столицы.
Плывут пароходы
Привилегия на постройку пароходов досталось Берду в жесткой конкурентной борьбе. В 1813 году Александр I предоставил американцу Роберту Фултону — изобретателю паровой машины — монопольное право в течение 15 лет эксплуатировать пароходные суда на линии Петербург-Кронштадт и на российских реках. Но Фултон не смог выполнить одно из условий договора — в течение 3 лет он не ввел в строй ни одного судна, — и тут появился Берд. Он сам спроектировал и построил первый российский пароход «Елизавета». Первый морской рейс из Петербурга в Кронштадт длился 8,5 часа.
Public relations
Исключительная привилегия на строительство и эксплуатацию паровых судов в России принадлежала Берду в течение почти 30 лет — до 1843 года.
Промышленник умел обращаться с государственными чиновниками. Мемуарист Ф. Вигель описывал прогулку на пароходе «Елизавета», на которую Берд пригласил его в компании графа Вильегорского и влиятельного царедворца Огюстена Бетанкура, впоследствии ставшего министром путей сообщения. Маршрут прогулки проходил по Неве (с посещением завода), затем по Ладожскому озеру. Семейство Берда, находившееся на пароходе, развлекало и угощало приглашенных. «Жители окрестных деревень, — вспоминал Вигель, — толпами высыпали, чтобы полюбоваться невиданным зрелищем: большим дымящимся судном, быстро поднимающимся по реке без парусов и весел».
Монополизм
Пароходы Берда перевозили в Кронштадт не только пассажиров, но и грузы, отпускаемые за границу. Буксиры тянули в Петербург транспортные суда с импортным товаром. Парусные суда не могли конкурировать с пароходами, так что почти все перевозки оказались в руках Берда.
«Богатые купцы и капиталисты, — писал современник, — с грустью и поздним раскаянием смотрели, как промышленник-шотландец наживал миллионы, которые по праву принадлежали бы им, если бы у них было больше инициативы и разумной предприимчивости».
Берд задумывался и о будущем: принадлежавший ему завод кроме судостроительных работ выполнял заказы для нового здания Главного Адмиралтейства, для строительства Казанского и Исаакиевского соборов, по устройству городского водопровода, подъемной части Николаевского моста через Неву. Фигура ангела, установленная на Александрийской колонне, была отлита на заводе Берда. За эту работу Берд получил орден Святого Владимира.
В 1843 году Чарльз Берд умер, оставив огромное состояние своему сыну Францу.